Обитатель красивого подмосковного дома, Борис Акунин - автор исторических детективов, переведенных на многие языки мира, - признается, что сегодня ему страшно. Григорий Чхартишвили (настоящее имя писателя) - грузин по происхождению, сын советского офицера, переехавшего в Москву после Второй мировой войны. Его тревожит новая антигрузинская истерия, поднятая Кремлем. "Сегодня меня, никогда не ощущавшего себя грузином, заставляют осознать свое происхождение. В нынешней обстановке я уже не исключаю, что какой-нибудь идиот возьмется за меня или за мои книги", - вздыхает Борис Акунин, издателя которого уже вызывали в налоговую инспекцию.

- На чьей вы стороне в этом конфликте?

- После своего рождения я всего месяц пробыл в Грузию, и только один раз приезжал туда уже будучи взрослым. Я всю жизнь прожил в Москве, я русский, принадлежу к русской культуре. Спрашивать меня о Грузии - то же самое, что просить Александра Дюма комментировать политическую ситуацию на Гаити. Но именно как русский я хочу сегодня сказать, что эта одиозная политика Москвы меня очень тревожит и пугает. Из бутылки выпущен злой джинн ксенофобии, которого обратно сразу не загонишь. Государство, чья миссия - сдерживать этот микроб расизма и этнических конфликтов, сегодня само подливает масла в огонь. Какая низость: российские милиционеры, пользуясь этой индульгенцией, дают выход своей ксенофобии, совершают рейды на рынки и хватают грузин, чтобы вымогать у них деньги! Так создается атмосфера протофашизма.

- Для вас это действительно неожиданность?

- До сих пор я не хотел лезть в политику. Я выступил лишь по поводу "Норд-Оста" (захват заложников в московском театре чеченским отрядом в 2002 году. - Libération), а потом во время процесса по делу ЮКОСа (суд над олигархом Михаилом Ходорковским, который дерзнул не кланяться Путину. - Libération). Этот процесс слишком наглядно демонстрировал конец всякой законности. На примере ЮКОСа администрация Путина показала, как можно разграбить компанию. А потом это стало таким национальным спортом: на всех уровнях мы видим, как с помощью незаконных набегов отбирают имущество у тех, кто не подчиняется правилам... В этот раз я тоже не могу молчать, потому что разжигается этнический конфликт. Создается образ гнусного грузина, который может вскоре превратиться в образ гнусного кавказца.

- Как вы объясняете этот кризис?

- После ампутации человек некоторое время ощущает боль ампутированной конечности. России никак не удается свыкнуться с тем, что она потеряла Грузию (присоединенная к Российской империи, Грузия обрела независимость в 1991 году, в результате крушения СССР), что она перестала быть империей и одной из крупнейших мировых держав. Путин действует как император Калигула, который хотел, чтобы его не столько любили, сколько боялись. Инфантильный "мачизм" самого примитивного свойства. Мы перекрываем газ, перекрываем дороги... и показываем грузинам и всему миру, что мы самые сильные! Драматизм в том, что эта политика лишь еще больше отдаляет от нас Грузию и других наших соседей. При такой политике у России скоро не останется друзей, кроме авторитарных режимов - Туркменистана, Узбекистана и Белоруссии.

- Не сыграли ли здесь свою роль и провокации грузинского президента?

- Я не очень симпатизирую грузинской политике. Но Грузия - это маленькая страна, она не претендует на то, чтобы стать членом "восьмерки" и крупной мировой державой, как Россия. Чем крупнее страна, тем выше и ее ответственность. К сожалению, США тоже играют не самую конструктивную роль. Раз они изображают из себя мирового жандарма, Россия как бы говорит себе: я тоже хочу быть шерифом, мы не хуже американцев...

- Почему вы выбрали себе русский псевдоним?

- Я публикую свои романы под именем Бориса Акунина, а эссе - под своим настоящим именем, Григорий Чхартишвили. До сих пор к грузинам в России относились неплохо. Насколько трудно было в советскую эпоху быть евреем или немцем, настолько же легко было быть грузином. Как-никак страной 30 лет правил грузин - Сталин. Конечно, он был прежде всего великорусским националистом, но под его влиянием вся советская пропаганда, особенно фильмы, сделали грузина этаким симпатичным типом, который поет и танцует. Я не помню ни одной картины, в которой грузин был бы отрицательным персонажем: в этом могли бы усмотреть выпад против Сталина. Трактат 1801 года о вхождении Грузии в состав Российской империи дал возможность грузинской аристократии уравнять себя с русской аристократией, в результате чего в России появилось множество грузинских князей. Россию и Грузию исторически соединяют тысячи связей, которые сегодня так бездумно растаптываются.